Алиев Джомарт Фазылович
Первый проректор РГСУ, к.э.н., DBA, PhD
Источник: https://iz.ru/
На заводе в китайском Шэньчжэне в одной смене работают 12 сварщиков реакторов из спецстали по так называемому предварительно прогретому шву. Возраст этих рабочих — 25–35 лет. А у нас таких специалистов во всей стране осталось всего пятеро, самому молодому из них — 59 лет.
В ближайшие годы Россия системно столкнется с дефицитом рабочих рук и инженерных голов в важнейших отраслях реального сектора экономики. Речь идет о специалистах, которых невозможно привезти из стран Средней Азии. Такие кадры готовятся не один год в тесном сотрудничестве между учебным заведением и производством, с постоянным повышением квалификации. И такие специалисты должны получать достойную зарплату.
В стране уже заметны серьезные риски утраты многих критических знаний — экспертизы, технологий, потому что люди постепенно уходят из профессии. А развивая профессии будущего, нам важно не растерять уникальные комбинации «компетенции + носители».
Кстати о профессиях будущего. Сейчас IT-направление привлекает многих выпускников. Отечественные программисты, по данным социальной платформы HackerRank, уверено занимают второе место после Китая. Но это не вся правда: рейтинг касается только специалистов, работающих на языках высокого уровня (Java, C++, PHP, Python, SQL). Молодых же кодеров, обучающихся или работающих на «низких» языках, гораздо меньше.
Подобные примеры, к сожалению, совсем не единичны. По нашим исследованиям, в «горячую десятку» дефицитных специальностей входят механики (включая авто-), слесари большинства профилей, химики, сварщики и электрики. Это только специалисты массового сегмента с критическим уровнем соотношения резюме и вакансий — от одного до двух.
По мнению экспертов, когда показатель становится ниже даже четырех, это уже свидетельствует о кадровом голоде. Комфортно работодатель чувствует себя тогда, когда на одну вакансию откликается 6–7 претендентов. Для справки: в российской экономике этот показатель в сентябре 2023-го составил 3,3 при продолжающемся вот уже больше полутора лет понижательном тренде.
А есть еще и немассовый сегмент узких, но стратегически важных специалистов — материаловедов, фармацевтов, электронщиков, конструкторов.
Основная проблема заключается в том, что такой структурный дефицит не возмещается за год.
Советская и на первых порах российская высшая и среднеспециальная школы всегда славились нетрадиционностью мышления, новаторством и поощрением творчества и рационализаторства. Но потом среднее специальное образование переупаковали. Внедрение тестовых технологий и прочих «уравниловок» было и пока остается одним из главных факторов разрушения стратегического преимущества российской образовательной системы. Большинство нововведений направлено просто на колонизацию — потребительскую идеологию, выгоду в моменте.
Но проблема не только в системе подготовки, но и в стимулах молодого поколения. К примеру, что может заставить выпускника 2024 года выбрать профессию токаря?
Улучшение условий труда как механизм привлечения и удержания кадров сегодня не востребовано. Соцпакеты почти не работают. Зарплата на уровне медианной не устраивает молодых.
Чтобы решить проблему, для начала нужно установить реальную потребность экономики в рабочих специальностях со среднесрочным прогнозом динамики кадров. Затем — запустить программу «технологического заповедника» в комбинации исследований, наставничества, рационализаторства и кооперации. Оптимальным государственным субъектом такой инициативы, по крайней мере в технологических и инженерных специальностях, сегодня может стать «Ростех» и его партнеры из частного бизнеса.
Без комплексного решения кадровой проблемы нашей экономике не помогут ни дешевые финансовые ресурсы, ни заимствованные за рубежом технологии.