Платформа

Алиев Джомарт Фазылович

Весьма ажиотажная в последнее время тема ценностей стала широко шагать по просторам. По просторам научным, ведомственным, политическим, общественно-социальным; даже по медийным и сетевым. Мы подошли к этой теме в каком-то смысле вынужденно: количество мутноватых потоков, омывающих сознание наших студентов и слушателей, перешло-таки в качество и стало серьёзно напрягать их отзывчивость на наш образовательный процесс. Даже не так: позаимствуем для красоты слога у могилёвского психолога Старовойтова отличный галлицизм и скажем, что тема эта стала «влиять на сюсептибельность к нравственному воспитанию».

А почему, собственно, нет? Академичность настолько доминирует в этом сегменте субъект-субъектных знаний, что понять о чём говорят люди, дающие свои строгие определения базовым, традиционным, жизненным, и даже истинным ценностям, решительно нельзя. В этом же отрезке и люди науки, легко и непринуждённо ссылающиеся на диаграмму Инглхарта, вИдящие разницу между Виндельбандом и Риккертом, и зовущие ценности «константными ориентирами поведения человека».   

Чтобы потом больше не погружаться в сомнительные для нас общепрИнятости, «отстреляемся» сразу: мы признаём аксиологию, уважаем Тугаринова, придерживаемся Вебера, а также разделяем мнение о том, что проблема ценностей обостряется в обществе, в котором обесценена культурная традиция и дискредитированы основные идеологические установки. Чем больше - тем сильнее. И ещё - мы не верим в релятивизм Дильтея, внимательны к интуитивности Рокича и считаем себя скорее праксиОлогами, нежели тимолОгами (поскольку мы больше про «действия на основе», чем про «решения в пользу»). Дальше, с вашего позволения, к классическим, и не очень, теориям ценностей мы обращаться не будем, т.к. ставим перед собой практиориентированные цели.

А каков практический смысл, скажем, у следующего определения: «интрогенная базовая ценность деятельности потребления, задающая его внутреннее субъективное основание и соответствующее переживание». А это, на минуточку, заслуженный деятель науки РФ написал; в третьем томе своей монографии с раскрывающим подназванием «Философские основы мировоззрения». Кто это - раскроем в конце выступления. А вот о чём это - попробуйте догадаться сами; об этом речь пойдёт в нашем материале, но конечно же с использованием иных лексических единиц.

Мы хотели бы сегодня штрихами представить контуры большого исследования в прикладном интересе для использования в наших традиционных образовательных программах и в ряде специально-предметных дисциплин. Начнём с дефиниции понятия «ценности», которая видится нам уместной для этих целей. Определение это представляет собой ранее использованную детерминанту ценностного подхода в цивилизационном смысле («Новый мiр = новая Евразия», Платформа РГСУ, 27.07.22), отредактированную для более глубокого личностного уровня погружения.

Под ценностями мы понимаем любые проявления, устремления, принципы, чувства, эмоции, мотивы и т.п., которыми мы руководствуемся в своей текущей жизни, что мы проявляем в ней, которые нам было бы жалко потерять, проявление которых мы хотели бы видеть в других, которые мы готовы отстаивать в противостояниях с теми, кому они не кажутся ценными, которые мы органически естественно наследуем и ради сохранения которых в нашей обыденной среде мы готовы от чего-то отказаться.

А нам вообще-то зачем нужны эти ценности? Под «нам» тут понимается социум в широком смысле слова, в т.ч. те самые наши студенты и слушатели. Даже сама постановка вопроса под таким углом уже вполне результативна - принимая формулировку «нас», мы однозначно определяем характер атрибуции ценностей на уровне здравого смысла медианного носителя культурного кода с использованием понятийного аппарата обычного человека.

Хорошо, допустим ценности сформулированы как надо; но всё же - зачем? Зачем они вот этому самому обычному типично-культурному человеку? Не многие из нас легко представят себе сценку бытового общения пары людей с отсылками на понятно сформулированные ценности. А столь рекламируемый коммерческими психологами «разговор с самим собой» вряд ли вообще нуждается в контурных вербализируемых образах, пусть даже и ценностей. Как говорится, «даже в мире волшебников слышать голоса - плохой признак» (копирайт Гермиона Грейнджер).

Между тем ответ несложен. И подсказывают нам его вовсе даже не психологи, но психотерапевты, усаживающие людей в кружок и требующие от них манифестации по типу «меня зовут Том и я шопоголик». Психотерапевты и … фотографы. Главным смыслом проявления ценностей в нашем исследовании и на нашем уровне погружения в предмет, является прямой эквивалент старой аналоговой фотографии, когда отпечаток опускали в раствор с проявителем и ждали, что получилось.

Да, после проявки, и для полноты всего цикла, отпечатки полагалось опустить ещё в закрепитель, потом подсушить, довести на глянцевателе, и положить в конверт, вставить в рамку либо вклеить в фотоальбом. И да, конечно, до начала работы с отпечатком его ещё нужно было сделать. На заре дагеротипии (копирайт Франсуа Араго) - прямой экспозицией, а на финише, при кончине марки Кодак, просто заправив плёнку в роботизированный аппарат.

В ситуации с ценностями имеются свои аналоги всех этих фотографических процедур. Но в конечном итоге, вся их цепочка была нужна лишь для получения чётких, ясных и понятных фотографий как оснований для распознавания. В случае с фотографией - для распознавания визуального образа. А в нашем случае с ценностью - они нужны для распознавания ценностного образа.

И, завершая аналогию: а зачем же нужно распознавать образ? Для знакомства, идентификации, запоминания, демонстрации, для проверки на схожесть; в конечном итоге - для установления свойности; но не в смысле suidad от Лаина Энтральго, а как главный триггер суждения «свой-чужой». В этом и мы видели магистральный смысл своей работы.

Вторая общая генеральная задача распознания ценностных образов, и даже панелей, это поведенческий прогноз; считается, что ценности являются сильными факторами в бихевиористике. Мы разделяем эту точку зрения, но содержательно такие предикции в рамки представляемой инициативы не включали. Мы исследуем и этот аспект, но пока полученные результаты недостаточны для публичного представления. Надеемся, что нам удастся довести это направление до уровня зрелости, который позволит нам рассчитывать в перспективе на толику вашего времени.

Итак, держа в уме перспективы предсказания поведения, сегодня мы хотим проявить ценностную панель для того, чтобы иметь основания для суждения «свой-чужой». Давайте разбираться глубже: что это за панель? и кто такие эти «свой-чужой»?

А действительно - что это будет за панель? И зачем изобретать велосипед? В академическом сообществе, в университетской науке, у журналистов-публицистов и даже в сети полно ценностных сетов, самых разных и на любой вкус. Бери, что называется, и пользуйся… Некоторые из них прям ну очень большие, за 200 строчек. А если академические изыски или современный глянец почему-то не подходят - есть и качественные ценностные продукты. Тот же Милтон Рокич сделал очень хорошую и  качественную работу, исследовав полвека назад методом прямого ранжирования общенациональную американскую выборку ценностей и составив два сильных списка по 18 записей каждый. И ценности в этих списках вполне себе консистентные и содержательные - тогдашняя Америка отнюдь не сегодняшняя.

Рокича естественно критиковали за произвольный и субъективный набор ценностей; в аксиологии это практически норма. Однако множественные проверки регулярно приводили лишь к тому, что система, по сути, подтверждалась. Самую ёмкую такую проверку спустя 15 лет устроили исследователи Брэйтуэйт и Ло: стартовав со 125-ти полностью новых «целей жизни и способов поведения» (54+71), они свели их к 19-ти результатам, вполне коллинеарным ценностям Рокича.

Да что там говорить - в тех же 70-х методика Рокича была принята в Советском Союзе (адаптацией занимались Гоштаутас, Семёнов и Ядов в ИСЭП АН СССР), хотя сами ценности, конечно, были откорректированы по идеологическим основаниям, культурным и политическим. Много мы знаем советских гуманитарных заимствований у американцев в те годы? Прямо международный знак качества получается.

Мы не станем тратить внимание аудитории на демонстрацию и анализ ценностей Рокича даже по касательной - они общеизвестны. Скажем лишь, что содержательных претензий у нас к ним две: в них нет «здоровья» и «справедливости»; и если «здоровье» в систему таки внесли ученики Рокича уже после его смерти, то «справедливости» в ней нет до сих пор.

Ну а что можно ожидать от народа, у которого даже слова такого в языке нету?

Так почему бы не ценности Рокича? Главным образом потому, что они неинтересны нам по определению. «Устойчивое убеждение в том, что определенный способ поведения или конечная цель существования предпочтительнее с личной или социальной точки зрения, чем противоположный или обратный им способ поведения, либо конечная цель существования». Так Милтон Рокич определял свои ценности. Мы же их определили в работе совсем по-иному. Вторая причина - это цели ценностной работы. Рокич исследовал корреляции своих ценностей с полом, возрастом, доходом, образованием, и другими свойствами своих респондентов (политические убеждения, расовая принадлежность, социальное положение).

Вполне понятно, что его цели были весьма далеки от воспитательно-педагогических. И всё-же работу свою этот американец польского происхождения выполнил вполне качественно. Мы даже подглядели одним глазом в результаты его исследования.  Тех, что показались нам интересными для использования, оказалось два:

• истоки ценностей человека - в культурной традиции общества, частью которого он и является; проявляются же они практически в любых социальных феноменах;
• хотя все люди являются носителями всех ценностей, уровень их проявленности разный; это приводит к тому, что число характеризующих человека ценностей, в известном смысле базовых, относительно невелико.

Сообразно этим выводам Рокича, приняв их за гипотезу, мы уточнили и свою задачу: собрать в рамках конструктивистского подхода панель ценностей, из знакомства с которых любой наш студент или слушатель мог бы установить те самые, что, находясь в гармонии с его внутренним миром, и являющиеся для него по сути базовыми, сонастраивают его с социумом так, как он его видит и понимает.

Ценности нельзя научить; её можно лишь привить. Она, воспринятая индивидом через традицию, может быть обнаружена или же проявлена. К ней, наконец, можно отнестись.  В этом смысле ценность человека - то, что у него прорывается изнутри. Но при текущем темпе жизни, при нынешнем уровне самостоятельности мышления и в условиях размытости содержания и границ сознания и поведения, люди о своих ценностях ан-масс не задумываются. Поэтому (и только поэтому!) подсказки тут могут иметь смысл; пусть даже и как паллиатив. И подсказки эти должны быть короткими, ёмкими, кластерными. Эссе сделать легче; и реакцию оно вызовет скорее; но как потом понять - какая конкретно часть эссе её вызвала? а если реакций будет больше, чем одна? а если реакции эти будут не параллельны? В общем, лучше кластер. Поэтому мы постарались так подготовить дескрипторы подсказа ценностей, чтобы у любого человека они вызывали реакцию естественного внутреннего резонанса. Простое приятие при совпадении и ясное отторжение при отрицании.

Будут наши студенты и слушатели делиться своей полученной картинкой с нами или сохранят её только для себя - это технический вопрос, хотя и очень важный. Мы сейчас ищем ответ на него, но к сути нашего доклада он относится слабо. Важно, что мы можем, а значит должны, дать возможность ребятам проявить и напечатать свои снимки собственных ценностных образов.

Всё ли, что не попало в итоговую панель исследования, для нас не есть ценности? И да, и нет. К части из них мы просто индифферентны, хотя допускаем, что для кого-то они ценности, причём базовые, резонирующие. Таковы для нас «глобальность» или «нестандартность», несмотря на то, что соответствующие им и определяющие их феномены реальны и встречаются везде. Часть «кандидатов на ценности» являются   вероятностными примерами смешения понятий: «личностный рост», к примеру, может быть просто проявлением «эгоизма», а «грубость» легко и красиво маскируется под  «эксцентричность» (отличная роль Ирины Муравьёвой в прекрасном фильме «Москва слезам не верит»). Есть ещё целая большая группа несомненных нишевых ценностей, в основном профессиональных, «горячую дюжину» которых мы приведём в конце.

Универсальной таблицы ценностей, своего рода справочника, у нас нет и быть не может; мы же не Лихтенштейн. Тем более традиционных ценностей; у москвича, жителя Кавказа, краснодарца, пермяка, сибиряка, дальневосточника, вологжанина и многих других российских этносов, традиции, в значимой мере, свои. Очевидно, что и отражающие их ценности тоже в известной мере свои. Мы смогли лишь собрать их совпадающее множество. И не столько формулировок, сколько их наполнений.

Мы ограничили выявление и описание 50-ю ценностями; вот что у нас получилось:

1. Безопасность. Целенаправленно создаваемая и/или поддерживаемая стабильность общей среды и близкого окружения, когда любое внешнее или внутреннее негативное воздействие не сможет привести к серьезному нарушению устойчивости, ущербу и, тем более, к невозможности функционирования или создаст угрозы человеку и его социуму.
2. Бескорыстие. Осознаваемое человеком стремление помогать другим, не ожидая взамен ни моральных, ни материальных компенсаций любого рода. Когда стремление заменяется готовностью, Б. не исчезает, но приобретает, строго говоря, иное качество. Б. редко имеет товарно-материальное выражение, чаще проявляясь услугами и/или работами.
3. Вера. Трансцендент в мировосприятии, своего рода парус человека, когда его носовой якорь это познание, а кормовой - опыт. В наше время объектов веры множество; равно и попыток их осознать, померить и соотнести между собой. Это бессмысленно, а В. так и остаётся мостиком и движителем от того, что выше нас, к отдельным идеям и людям.
4. Верность. Морально-этическое свойство стойкости и постоянства чувств, отношений и обязанностей, в т.ч. самопринятых. Здесь В. скорее «алифиа», нежели «пистос». Параметр поведенческой иерархии, означающий подчинение любых проявлений, действий, мотивов человека каким-то осознанно разделяемым им логическим концептам и принципам.
5. Взаимопомощь. Системная настройка на обмен услугами и благАми без количественного оценивания в своей основе. Одна из внутренних основ любого социального общежития, относящаяся больше к культурному коду, нежели к экономическому укладу. Элемент допускаемого прагматизма, иногда искажаемый до «ты мне, я тебе». Моральная норма.
6. Державность. Высокий уровень приятия государства как максимальной активной рамки социума. Признание его самости как института, безотзывно владеющему рядом прав. У Д. - сильная эмоциональная окраска. Под определённым углом зрения Д. занимает в нашем обществе такое же место, что и общественный договор в протестантской цивилизации.
7. Дети. Наши социальные партнёры с самым высоким уровнем вовлечённости в их судьбу, интересы, перспективы и развитие. Д. - одно из главных наследий человека, а их комфорт и благополучие это наш локомотив устремлений. Д. - это основные субъекты, к разумным компромиссам и ответственному взаимодействию с которыми мы готовы лучше всего.
8. Доверие. Уверенность в добросовестности, открытости и правильности тех конструктов, которые обязательно субъектны и связаны с кем-то, с кем доверяющий находится в тех или иных отношениях. Активность залога в них не обязательна - важен лишь их факт. Д. всегда основано на гипотезах, оно оценочно и крайне важнО в эмоциональном плане.
9. Достоинство. Совокупность моральных качеств личности при обязательном их уважении в самом себе. Будучи интровертным по сути, Д. без внешних проявлений остаётся пусть и сильным, но скрытым качеством. Проявляясь же в полном спектре, Д. может от реального позитива, определяющего поведение, в своём пределе доходить до гонора и даже спеси.
10. Дружба. Бескорыстные личные взаимоотношения, основанные на доверии и искренности, взаимных симпатиях и общих интересах. Д. почти всегда имеет в признаках терпение и готовность воспринимать субъект Д. в полноте его особенностей и проявлений. Близость, привязанность и понимание тоже являются маркерами Д. Имеет множество оттенков.
11. Единство. Нерелигиозная трактовка соборности, идея «единения во множественности». Е. сочетает в себе свободу личности/общности и их солидарность в решении базовых и фундаментальных задач жизнедеятельности и самосохранения. Чуть странную версию Е. исполнили в своё время коммунисты, реализовав в СССР демократический централизм.
12. Жертвенность. Склонность соотносить свою сущность с чем-то бОльшим и осознанно отказываться от первого в пользу второго. Будучи вариативным и проявляемым аспектом, Ж. имеет интервал от частной меркантильности до самого существования человека. База Ж. - нравственность носителя, рефлексия его морали и прогноз восприятия социумом.
13. Жизнь. Осторожное, аккуратное, хрупкое отношение к этому чудесному дару природы. Всем доступная доминанта, редко проявляемая явно и имеющая в основном чувственное покрытие с элементами мистики. Считаемая абсолютной ценностью, Ж. задаёт высшую рамку многогранности и разнообразия того, чего она ради. Фундаментальна во всём.
14. Забота. Внимательная настроенность и действия в отношении какого-то объекта с мотивом обеспечить его благополучие. Опекаемая сущность всегда объектна, даже если это человек или группа людей. Тот, кто проявляет З., исходит при этом, как правило, из собственного понимания того, что нужно объекту его З. Оттенки З. - хлопоты и старание.
15. Законность. Готовность и организация своего бытия и управление профилем поведения с тем, чтобы соответствовать установленным законам и общепринятым правилам, когда они легитимны и известны. Обсуждение смысла и целей таких законов/правил возможно при условии их исполнения. Девиз «можно всё, что не запрещено» в рамку З. не входит.
16. Здоровье. Отношение к физическому и душевному состоянию организма как к важному и основополагающему залогу существования, развития, исполнения всех социальных ролей и личностного роста. Готовность к отказу и отказ от излишеств и негативных воздействий на З. является показателем зрелости. Встречаемое смещение приоритетов не опасно.
17. Здравый смысл. ОсновоположЕния и самоочевидные конструкты, эмпирически присущие человеку, проявления его инстинкта истины, способности противостоять мистификациям, заблуждениям и предрассудкам. З.с. у большинства людей основан на фиксации внешних проявлений, доступных созерцанию: увидеть, услышать, почувствовать и осмыслить.
18. Искренность. Приводящий элемент группы качеств (откровенность, открытость), которые связаны с проявлениями вовне только того, что человек действительно думает/чувствует, иногда ощущает/желает/стремится. Чистота и полнота этих проявлений, и даже живые искры позитива, не всегда обуславливают доверие. И. отнюдь не исключает заблуждений.
19. Красота. Наполняясь для каждого своим, К. для любого - высшая мера совершенства на эстетической шкале. Проявление К. - в способности человека видеть и воспринимать это совершенство. К. не является характеристикой объекта восприятия иначе, как через это проявление воспринимающего её. Прямо связана к гармонией и созерцательностью.
20. Любовь. Иррациональное состояние, имеющее большое количество самых различных проявлений и предметов. Являясь очень светлым состоянием, в пределе Л. может нести и весьма негативные модусы (ревность, эгоизм, предательство). Л. - один из самых сильных мотиваторов любых активностей, известный/доступный человечеству. Трансцендентальна.  
21. Милосердие. Нравственный аспект личности, связанный с состраданием, жалостью и великодушием; побуждает человека принять действенное участие в судьбе страдающего. Как правило, М. чувственно по своим истокам и характерно скорее для людей с богатой библиотекой эмоций. М. не про принести пользу; М. - это про помочь из человеколюбия.
22. Мужество. Позитивное, ответственное и конструктивное качество проявления воли и решимости в тяжёлых или критических обстоятельствах с преодолением страха. И пока сила воли про её количество, то М. - всегда про качество воли. На рефлексах М. - про разум и обязанности. М. - ещё и собирательная добродетель смелости, храбрости, отваги.
23. Надежда. Ожидание блага, актуализация веры в возможность осуществления желаемого. Н. правильно мыслящих людей - достижимы и истинны, у неразумных они несбыточны и ложны. В негативной крайности Н. может стать иллюзией и самообманом. В своём базовом звучании Н. исключительно витальна: без Н. жизнь просто невозможна.
24. Надёжность. Человек, демонстрирующий Н., осмысленно не обманет, не подведет, всегда сделает обещанное и не бросит задачу/проблему даже в крайнем случае. Н. ситуационно стабильна и не меняется от ситуации или от случая. Будучи одной из самых важных социальных метрик доверия, Н. имеет явно выраженные ракурсы репутации и авторитета.
25. Ответственность. Отражение естественной взаимосвязи прав и обязанностей, не всегда и не всеми осознаваемое. Сложное свойство, предполагающее осмысленное применение прав и исключающее их разрывы с обязанностями даже в самых трудных эмоциональных или событийных ситуациях. О. связана с психологическими и моральными потенциалами.
26. Познание. Творческое проявление стремления формировать практико-ориентированные знания-модели, способные удовлетворять социальные и индивидуальные интересы и потребности субъекта, обеспечивая его связь с реальностью. Характеристика духовной культуры человека, проявляемая в разных формах. П. не есть синоним когнитивности.
27. Порядок. Плановое, нормативное, стабильное, ожидаемое либо предсказуемое состояние солитёра или взаимное расположение чего-либо. П. также проявляется в налаженности, организованности, благоустроенности, правильном расположении, надлежащем виде, некой внутренней связи либо ясной организации какой-либо сферы действительности.
28. Преданность. Как кровная родня верности, П. имеет три существенных различия: она больше про эмоции, нежели про логику; она не имеет конечной цели своих проявлений; она не предполагает вопросов «зачем» и «почему». Часто различаемый характер фокусов верности и П. (объект и субъект соответственно) мы подтвердить не можем.
29. Природа. Главный источник в жизни человека: воздуха, воды, пищи, здоровья, красоты, радости, познания, вдохновения, предметов и материалов хозяйственной деятельности. Целостное отношение с П. является мировоззренческим, порождая философию, право и психологию со-существования человека с П. и в П. (включая космос флоры/ фауны).
30. Прощение. Неотъемлемая часть субъектного нравственного конструкта, организующего мир там, где раньше были претензии, обвинения, обиды, злость. Но этот мир интровертен: П. могут не заметить, без него могут спокойно быть. Встречные запросы на П. бывают в высшей степени манипулятивны, а сами проявления П. по запросу зачастую формальны.
31. Равенство. Философское наполнение Р. слабо применимо в данном случае, поскольку предполагает взаимную заменимость сущностей. Очевидно, что речь здесь может идти скорее о социальном Р., когда равны социальные статусы, уровни, иногда возможности. Важно не допустить подмены дефиниции Р. равноправием или эквивалентностью прав.
32. Радость. Гармония, возникающая от обладания реальным или представляемым благом. Р. часто отличается от простого моментного и чувственного удовольствия своей бОльшей полнотой и отсутствием связи с личными усилиями как её источником. Вместе с тем Р. - это не счастье, т.к. его глубина, постоянство и длительность для Р. отнюдь не характерны.
33. Развитие. Динамика волнообразных и/или спиральных процессов учёбы, тренировок, практики, разрешения внутренних конфликтов и/или противоречий, преимущественно внешних по своим проявлениям и внутренним по реальной мотивации. Р. как результат процессов развития к данной дефиниции относится, но в значительно меньшей степени.
34. Родина. Место становления, к чьему народу, языку, культуре, природе, истории, укладу, строю человек испытывает немотивированную приязнь и проявляемое глубокое чувство любви. Сущность, которую человек готов укреплять, развивать, защищать, служить ей. С эмоциональным подтекстом Р. становится отечеством, с чувством долга - отчизной.
35. Родители. Отношение человека к Р. как к очень значимым участникам его микрокосма. Внимательное восприятие роли Р. в формировании координатной сетки приятия потока событий и вариантов реагирования на них. Р. - субъект уважительной реакции на запросы и потребности. Учёт модели «старшего», возрастных аспектов и поколенческих различий.
36. Самоотверженность. Младшее родство с жертвенностью накладывает на С. ряд ярких отпечатков: она почти всегда ситуативна; она основана на чувстве долга; она почти всегда социальна - то самое бОльшее, ради чего отвергаются собственные желания, потребности и приоритеты, являются модельными особенностями социума; наконец, С. иррациональна.
37. Самостоятельность. Настроенность на решение своих задач и проблем за счёт своих же возможностей, ресурсов, способностей, потенциалов. С. относится и к выбору тех целей, что человек собирается достичь. Это проявление свободы в способности её оплачивать. Инициатива, как фактор С., связана с ответственностью и развитием самого инициатора.
38. Свобода. Состояние субъекта, в котором он сам причина всех и любых своих реализаций. Это фундаментальное понятие, которые многие воспринимают как органический атрибут личности: есть С. - есть личность, нету С. - нету личности. С. «для» не равна С. «от». Иногда С. боятся и избегают. С. чувственна. А ещё у любой формы С. есть своя цена.
39. Семья. Институт самых близких по жизни, интересам, ожиданиям и вовлечениям людей. Первый выбор становления коллективности и социальности. Главная модель реальности. Самый высокий приоритет для разделения радостей и горестей. Ошибочность прошлой формулировки «семья - ячейка общества» содержательно так никем и не доказана.
40. Сила воли. Способность сделать то, что человек решил сделать, даже если этому мешают обстоятельства (трудности, настроение, дискомфорт). С.в. не зависит от того, почему это дОлжно быть сделано - внутренние ли желания, внешний ордер, чувство долга, просьба, случайность, привычка. С.в. всегда подвигает человека к внешним достижениям.
41. Сила духа. Более высокий, нравственный аспект силы; богатое нюансами отражение ментальной и эмоциональной стойкости, иногда называемое «внутренним стержнем». Это, скорее свойство бойца, характеристика преодоления трудностей, проявление веры в себя и источник надежды для окружения. С.д. всегда ведёт человека к внутренней свободе.
42. Совесть. Внутренний ориентир человека, побуждающий его всегда поступать сообразно его же собственной ценностной системе. Главный судья любой личности. С. не есть маркер порядочности; она выше, поскольку апеллирует к внутренним нормам человека, а порядочность означает соблюдение внешних договорённостей и установок по умолчанию.
43. Справедливость. В понятии о дОлжном: требования соответствия между практической ролью различных слоев/групп/индивидов в жизни общества и их реальным социальным положением, их правами и обязанностями, трудом и вознаграждением, заслугами и признанием, преступлением и наказанием. Уравнивающая С. и распределительная С.
44. Стабильность. Способность чего-либо функционировать при сохранении неизменности своей структуры и поддержании рабочего активного равновесия в течение времени. Часто встречаются спекуляции: С. как признак деградации, С. какой-либо негативной динамики, С. как негатор развития. Также полезно чётко различать подмену С. - устойчивость.
45. Супруг (-а). Главный тыл в жизни любого человека, позволяющий ему жить, радуясь каждому дню, полноценно развиваться. Половинка целого, которое много сильнее суммы двух половин. Феномен сопричастности с внутренним миром личности. Самый важный со-капитал человека, создаваемый его собственным выбором. Любовь, приятие и терпение.
46. Труд. Физическая или интеллектуальная деятельность, приносящая конкретный результат в осознаваемой форме. Готовность к нему и настроенность на него в переделе сводится к трудолюбию, как к желанию старательно/добросовестно трудиться во благо. Труд - норма и обязанность в значительно большей мере, нежели наказание или привилегия.
47. Целеустремлённость. Знать и видеть свои цели, помнить о намеченных планах, не терять из виду общие маршрутные метки, уметь преодолевать возникающие препятствия и не опускать руки, встречаясь с любыми трудностями. Ц. человек даже вынужденный дрейф способен инвертировать в целедостижение. Для Ц. очень важно видеть берега/горизонты.
48. Честность. Избегание любого обмана в любых субъектных отношениях. В отличие от правдивости, Ч. мягче относится к дезинформации и введению в заблуждение без умысла и корысти. Главный источник внешней Ч. - Ч. перед собой и умения признаться в ошибках, не оправдывать себя и оценивать свои действия и проявления общей с другими меркой.
49. Честь. Восприятие и оценка суммы позитивных моральных/этичных проявлений личности вовне, определяющая отношение к человеку со стороны окружения. Зачастую ожидается благородный профиль поведения как пример для подражания и даже копирования. Часто воспринимается как маркер кумира и/или героя. Ярко выражена репутационная окраска.
50. Чувство долга. Внутреннее ощущение нравственной скрепы между рациональным и чувственным человека. Ч.д. в базе связано с механизмами адаптации, как самооценка и самоуважение. Ч.д. предполагает выбор из доступных вариантов с интуитивной опорой на совесть. Оно также неодинаково в проявлениях по отношению к различным видам долга.

Считаем важным оттранслировать в аудиторию, что по итогу и из опыта практических экспериментов с различными редакциями панели (эксперты/акторы; верхние десятки) следует, что количество реально резонансных рефлЕксий даёт интервал среднего выбора от 5 до 21 ценности на человека с медианой в области 9..11. Хотя допускаем, что эти цифры были лишь отражением характеров и особенностей погружения привлечённых фокус-групп. Мы сегодня не представляем и не защищаем эти данные, поскольку достоверной статистики у нас пока нет.

Кстати, именно по этой причине и сама панель собрана пока в алфавитном порядке.

И ещё одна информация из экспериментов с редакциями - примерно в четверти всех случаев нас призывали сделать все ценности истинными. Уточнение нами этого определения обычно сводило призыв к их научной акцептности. После вопросов о критериях подбора тех самих учёных, которые и должны были бы дать акцептность, и об их собственных ценностях, дискуссия сходила на нет или удалялась в эмоции. Мы раскрываем эту информацию здесь только как знак нашей об этом осведомлённости.

Вскрывшись таким образом, мы теперь вполне можем перейти и ко второму «зачем», к дихотомии «свой-чужой». В нынешних внешних обстоятельствах это очень жёсткий вердикт, практически приговор. И опирать его только на ценности мы бы посчитали вредным и опасным. Но делать это, похоже, всё-таки необходимо… Хотя это точно не наша компетенция, ибо никто из авторов исследования не есть практикующий политик и стать им не стремится. Спрячемся здесь за популярную мантру «не мы такие - мiр такой» и скажем, что мы лишь создаём инструмент, а как им пользоваться, и пользоваться ли вообще - решение свободного выбора, который каждый человек может сделать для себя сам.

Буквально пара слов о развилке «свой-чужой». Её дихотомичность для нас очень спорна и неочевидна; а куда деваться тому, кто «ничей»? в умозрительную категорию «несвой»? Однако раз уж так сегодня сложилось - так тому и быть; примем это. Это была оговорка о «чужом». Теперь о «своём». Практически всегда, когда заходит речь о любой коллективной работе (а в наше время это абсолютная доминанта), даже не иерархия отношений вызывает первый интерес. Формирование сегодня любой коллективной позиции «во первЫх строкАх» всё чаще обращается именно к признаку «свой». Более того, в некоторых социумах, и даже обществах, маркер «свой» вообще является фундаментальной частью культурного кода. Именно поэтому мы, к примеру, уверенно предполагаем, что меритократия никогда не приживётся в России.

Но при чём здесь ценности? Так именно они, на визионарном уровне, единственный хоть сколько-то объективный маркер субъектности «свой». Все другие признаки, а их множество, носят, по нашему мнению, либо частный, либо субъективный характер.

В любом случае, повторяя методологический подход, ранее использованный при исследовании проблематики евразийства, мы ввели в рамку исследования категорию антиценности. Имея в виду следующий триггер «свой-чужой»: своим для нас будет любой человек, реально и фактически разделяющий любое количество ценностей из панели; но если он системно проявляет хотя хоть одну антиценность из списка - он чужой, сколько бы ценностей из панели он не носил в своём сердце; хотя бы и все.

Понимая ответственность в потенциальном применении такого инструмента, мы очень постарались минимизировать количество антиценностей и дать им самые простые и чёткие дескрипторы подсказа. И вот что у нас получилось в этой части работы:

1. Беспринципность. Отказ от следования общепринятым моральным ценностям, духовным нормам и нравственным скрепам с уверенностью в праве их использования по своему собственному усмотрению в зависимости от взгляда на складывающиеся обстоятельства. Б. даёт чрезмерную гибкость в ситуациях, предполагающих твёрдость и устойчивость. Б. ещё усугубляется тем, что склонность к самооправданию не даёт Б.-человеку её осознать
2. Гордыня. Искривлённая гордость как абсолют роли собственных усилий во позитивах реальности с игнорированием роли случая, партнёров и обстоятельств. Г. как результат искажённой оценки достижений создаёт фильтр восприятия социума и действительности. Проявляя глупость человека и его личностную незрелость, Г. даёт основания для других опасаться мотивов поведения человека с Г. Также Г. - абсолютная степень эгоцентризма.
3. Зависть. Чувство жгучей досады, рождённое «вниманием к» и «раздражением от» по отношению к состояниям, обладаниям, достижениям, успехам другого. Т.н. «белая З.» - хороший стимул собственных активностей человека, а «чёрная З.» порождает стремление разрушить или преуменьшить эти самые чужие достижения. Как ситуативная реакция, З. часто бывает итогом рефлЕксии на плохую конкуренцию с несправедливым признанием.
4. Злорадство. Чувство ярко переживаемого удовольствия от созерцания испытываемых другими затруднений разной степени тяжести - от частных неудач до горя. Будучи вполне органически связанным с завистью, и не имея прямого отношения к мести, З. часто может парадоксальным образом смешиваться с удовлетворённым чувством справедливости. Это бесспорно нравственный инвалидизирующий признак, источник разрушающего «ага».
5. Клевета. Заведомое очернение, дискредитация, опорочивание кого-то в каналах слухов, заявлений, сплетен. Особенность К. состоит в том, что её смыслом является оказание давления на объект с целью ввести его в состояние стресса, лишив эмоциональной и социальной устойчивости. В совокупности с анонимностью и отсутствием возможности оппонирования, К. - чемпион среди практик манипуляции по разовой эффективности.
6. Лицемерие. Осознаваемая безнравственность, выраженная в действиях и иных внешних проявлениях. Эгоистические интересы объявляются моральным смыслом, низкие мотивы превращаются в высокие, антигуманность становится человеколюбием, к другим людям предъявляются требования, к самому себе не применяемые. Л. - корыстное выражение эмоций, чувств и отношения, в реальности Л.-субъектом к Л.-объекту не испытываемых.
7. Месть. Намеренное причинение вреда субъекту, имеющее мотивом нанесённую ранее непрощаемую обиду, вредящее действие как воздаяние за полученный ранее ущерб. Весьма спорный концепт, зачастую провоцируемый справедливостью, в некоторых культурах являющийся нормой и даже проявлением благородства. Сторонники М. как инструмента, утверждают её заветность «Око за око, зуб за зуб» (Левит, гл.24, ст.20).
8. Подлость. Вероломное вредоносное действие, попирающее доверительные отношения и причиняющее в связи с этим особые страдания. Отрицательное в смысле морали понятие связано с феноменом тайного изменения чего-то общего с целью нанести другому вред. Жертва П. должна пользоваться этим общим, рассчитывать на него и доверять. В смысле П., доверие - это всегда риск. К прямо объявленным врагам категория П. не применима.
9. Предательство. Сознательное и подлое разрушение отношений доверия, любви, дружбы. Крайне сложная сущность со множеством фантомов: разболтать то, что просили не рассказывать - это не П., а недостаток культуры. Реальное П. возникает тогда, когда отказ и нарушение совершается умышленно и скрытно, с полным пониманием этого и касаются реально важных вопросов, ранее договоренных и/или установленных нормой.
10. Принуждение. Любое понуждение к смене позиции, прессинг с целью отказа от защиты собственных интересов, создание безвыходности, провоцирование кризисов, остальное, связанное и/или как-то обусловленное этим, если основано на инициативе вмешательства в дела других, зависимых от вынуждающего, или имеющих заведомо слабую позицию. В понятиях регулярной жизни с П. плотнее всего соседствует нарратив «угнетать слабого».

Ну и переходим к самой важной части доклада, к иллюстративной. Она будет очень краткой. Отталкиваясь от собственного представления авторов о «прекрасном и безобразном», а также обеспечивая охватный подход, мы проиллюстрировали все ценности панели отечественными культурными образами: книгами, фильмами, музыкой и живописью.

——— текущая версия альбома иллюстраций доступна здесь ———

Никоим образом не претендуем ни на окончательность сформированной библиотеки образов, ни на её истинность, ни на единственность расставленных приоритетов. Мы просто выносим то, что получилось, на суд публики и приглашаем присоединяться всех, кому близкО предложенное нами, кто разделяет наш подход и кому прикладной аспект покажется правильным и целесообразным. Выражаем свою огромную признательность коллегам, с энтузиазмом и неравнодушием уже оказавших нам помощь и предложивших образы иллюстрирования.

Ещё оговоримся, что все ценности представленной панели всегда были в нас и всегда отражалось в нашем культурном коде. Поэтому наш взгляд на фазе иллюстрирования был туда, в настоящую российскую культуру, во всём её многообразии. Поэтому это и не новодел, и не надумка под конъюнктуру, а восстановление нашего понятийного аппарата, прорастающее сквозь насильно импортированную англосаксонскую голубую плесень; в отличие от рокфора - отнюдь не столь благородную.

Хотя кому-то нравится…

Завершая, исполним обещанное и скажем, что приведённая в самом начале цитата про интрогенную ценность принадлежит Валерию Николаевичу Сагатовскому, доктору философских наук, профессору СПбГУ, члену научно-методического совета Минвуза СССР. Напомним дефиницию: «интрогенная базовая ценность деятельности потребления, задающая его внутреннее субъективное основание и соответствующее переживание» (Сагатовский В.Н. Философия развивающейся гармонии (философские основы мировоззрения) в 3-х частях. Ч.3: Антропология. СПб. 1999. с.162..163).

Это было одно из академических определение «радости».

Вряд ли бы нас поняли, выйди мы с ним в аудиторию к студентам и слушателям.

И, наконец, мы выполним ещё одно обещание и продемонстрируем нишевой список.

«Нишевые» ценности и их носители (пример).

1. Бдительность - контрразведчики
2. Бесстрашие - лётчики-испытатели
3. Доблесть - военные
4. Индивидуальность - актёры
5. Осведомлённость - аппаратные работники
6. Предприимчивость - бизнесмены
7. Соперничество - спортсмены
8. Талант - наставники в школе искусств
9. Творчество - по-настоящему творцы
10. Тишина - уставшие пенсионеры
11. Толерантность - адвокаты
12. Фан - руководители худмасс

«Престиж» много для кого и много что значит; «Безмятежности» хотели бы многие (правда без нейрохирургии или впадения в детство); а кому-то и «Одиночество» в ценность.